Империя должна умереть

ВОТ ТАК ПОГИБАЮТ ИМПЕРИИ

Автор: Юлий Юсупов

Читаю «Империя должна умереть» Михаила Зыгаря. Суперактуальная книга, рассказывающая историю о том, как большая, сильная, имеющая замечательные перспективы для развития и процветания страна, медленно, но верно приближается к пропасти. Подталкивают ее к этой пропасти очень многие: от народовольцев, устроивших настоящую охоту и, в конце концов, убивших Александра II (проживи он лет на 10 дольше, скорее всего, успел бы завершить свои реформы и того, что случилось с Россией (ставшей СССР) в ХХ веке, не произошло бы) до его внука – Николая II – безвольного мракобеса, шовиниста и империалиста, совершенно непригодного для управления государством.

И главная проблема — нежелание власти меняться, проводить жизненно необходимые для страны реформы, модернизирующие политические и экономические институты, позволяющие населению зарабатывать себе на достойную жизнь, а гражданскому обществу влиять на власть.

Характерный отрывок из книги, показывающий нравы российской элиты начала ХХ века:

«Пока император отдыхает и путешествует, в Петербурге продолжаются интриги. В борьбе с премьером-бухгалтером Коковцовым реформатор Кривошеин решает воспользоваться помощью нового министра внутренних дел Николая Маклакова, который приобрел популярность в царской семье за умение рассказывать анекдоты и показывать смешные пантомимы: его коронный номер – «прыжок влюбленной пантеры» – очень веселит царских дочерей. Маклаков совсем не реформатор, он даже разработал новый цензурный закон, но он тоже очень не любит Коковцова и хочет его свалить. Против премьера начинается целая кампания. Кривошеин убеждает царя, что империи нужна финансовая реформа, а Коковцов ей препятствует (и это правда). Кривошеин считает, что пора отменить государственную монополию на торговлю алкоголем и ввести подоходный налог.

В то же время консервативная газета «Гражданин», которую издает 74-летний князь Мещерский, обзывает Коковцова «думским угодником», который стремиться поставить себя выше царя и заискивает перед «Родзянками и Гучковыми». Мещерский предлагает заменить Коковцова по-настоящему преданным царю человеком: либо бывшим премьером стариком Горемыкиным, либо вообще отцом Анны Вырубовой – начальником царской канцелярии Танеевым.

К кампании присоединяется и 64-летний экс-премьер Витте. Он по-прежнему дружен с князем Мещерским и мечтает вновь возглавить правительство. Он начинает критиковать одобренный минфином закон о борьбе с пьянством, говорит, что министр финансов Коковцов спаивает население, что при нем, Витте, такого не было. Наконец, Витте находит союзника в своей борьбе – это Григорий Распутин. «Старец» тоже все чаще жалуется «папе» и «маме» (Николаю и Александре) на то, что русский народ спивается – и виной тому винная монополия.

Коковцов идет к царю оправдываться. Он говорит, что именно Витте ввел винную монополию, что все новые предложения Витте – чистый популизм и на самом деле борьбе с алкоголизмом они не помогут – поможет только общее увеличение материального благосостояния народа. Но император уже решил уволить премьера, об этом знают все – и Кривошеин, и Маклаков, и Распутин. И хотя уже есть приказ об отставке, император соглашается с Коковцовым и успокаивает его.

Даже влияния Распутина не хватает, чтобы вернуть Витте в правительство, – «мама и папа Витю на дух не переносят», говорит он своему секретарю. Император предлагает пост премьера Кривошеину – но у него больное сердце, он знает на примере Столыпина и Коковцова, как тяжело быть премьером и не вызывать раздражения царя своей чрезмерной активностью. Кривошеин решает остаться в тени, выдвинув на первый план фиктивного премьера. На эту роль прекрасно подходит 74-летний Иван Горемыкин, тот самый пенсионер, который с радостью в 1906 году передал власть Столыпину. Семь лет спустя он нежданно-негаданно снова оказывается премьером – и с покорностью принимает это назначение.

Назначение Горемыкина – настоящий шок для общества. Особенно возбуждены Рябушинский и другие московские молодые предприниматели-прогрессисты, которые ждут политических реформ. «Правительство обнаглело до последней степени, потому что не видит отпора и уверено, что страна заснула мертвым сном», – говорит депутат-бизнесмен Коновалов.

Рябушинский проводит у себя дома совещания объединенной оппозиции, куда приглашает не только прогрессистов, кадетов и октябристов, но и эсеров, меньшевиков и даже большевиков. Большевики, конечно, не собираются ни о чем договариваться, Ленин инструктирует товарищей достать у миллионеров денег, «меньше 10 тысяч брать не стоит». Остальные оппозиционеры относятся к совещаниям у Рябушинского всерьез».